Если бы нам была поставлена задача выделить несколько самых красивых зданий в Белграде и написать текст о них, мы не смогли бы пропустить хотя бы одно произведение одного из русских архитекторов. Творчество русских инженеров часто находится именно здесь, вокруг нас, а мы, наверное, об этом и не знаем….
Это не секрет, что русская наука развивалась быстрее, чем наука в Сербии, как из-за длительного периода турецкого ига, так и из-за многочисленных исторических негативных обстоятельств, которые были «поменьше». Первые русские в Сербию приехали помочь в сохранении сербского языка и веры большей части населения в XVIII веке, а на сей раз косвенная роль России заключается в русских эмигрантах, приехавших в Сербию в первой половине ХХ века. Эмигранты, которых было около 50 тысяч, в основном являлись дворянами и интеллектуальной элитой России. Сербия, пострадавшая от Балканских войн, нуждалась, прежде всего в врачах, так как множество сербских врачей отдали свои жизни на фронте. Вообще, в Сербии, которая не составила и пол века без участия в войнах, русские образованные кадры пришлись как раз.
После Октябрьской революции множество «белых» русских, недовольных новым режимом, или выгнанных, покинули Россию и поехали в другие страны. Это «множество» составило около двух миллионов, и это представляет собой одно из самых крупных переселений в новейшей истории мира. Эмигранты на Балканы приехали через Черное море, приехали они в Стамбул, Варну в Болгарии и Констанцу в Румынии. Само название «эмигранты» по-разному воспринимается, так как русские после Октябрьской революции в большнстве случаев не покидали свою Отчизну по собственному желанию, в поиске лучшей жизни, и с желанием не возвратиться. Беженцы покидают плохое, принудительно, под давлением силы. Но, спасаясь от большевистского террора, «белые» в нашей стране действительно встретились с лучшей жизнью и большинство из них в Россию и не вернулись. Свидетельства русских, приехавших в Сербию, говорят о теплом приеме народа и Королевства. Со всей возможной поддержкой они сохранили собственную национальную самобытность и общество, открыв, прежде всего, Русский дом. Они вписались в общество, учили сербский язык, а также и получили возможность продолжить заниматься собственной профессией. Потомки беженцев из России и в настоящее время живут в Сербии, и не пропускают выделить, что они будут вечно благодарны сербам за то, как они приняли их предков.
Но, и нам есть за что быть благодарными их предкам, еще как есть. Историки оценивают, что в нашу страну приехали около тысячу двести инженеров, и это составляло около 40 процентов всех русских инженеров – эмигрантов. Таким стечением обстоятельств, в середине 1922 года, наряду с Общееством русских инженеров, было создано и Общество русских архитекторов. Русские в начале работали временно, потепенно приспосабливаясь к течениям сербской архитектуры. Они часто работали помощниками архитекторов, умения и знания которых было уровнем ниже их уровня. Со временем они выделились собственными знаниями и возможностями, и они пользовались большим уважением в сербских инженерных кругах. Белград был центром науки и администрации, в нем происходили все события, важные для создания учреждений русских эмигрантов, их образования или продолжения начавшихся карьер.
В течение третьего десятилетия двадцатого века сербские строители, только вернувшиеся с фронта и без опыта, учились у русских строить монументальные здания, декорировать фасады, создавать творческий потенциал, обоснован на классических основаниях… Наряду со строительством объектов, необходимых для функционирования Белграда, который очень быстро развивался, русские архитектора строили и объекты, предназначенные для их сообщества – храмы, школы, памятники и местонахождения национальных объединений. Русские были архитекторами гораздо лучше, чем сербы. Они выделялись в решении трудных проектных заданий, и таким образом они поставили свой строительный штамп на местах в Белграде, которые и сегодня являются самыми значимыми: угол улиц Неманина и Князя Милоша, пространство вокруг Народной Скупщины, в части Университетского центра, вокруг парка им. Кирилла и Мефодия (более известный как «Парк у памятника Вуку»), на набережной у Савы, Большой лестнице в парк Калемегдан, здании Патриархии СПЦ, на Дворце Короля Алексанра на Дедине, здании Главной почты. Идея о мосте на Аде и опускании Белграда на реки и первые эскизы данных проектов исходят также от русских архитекторов.
Сербы в самом начале не чувствовали русских как доминирующих, хотя разница в авторитетах и знаниях была очевидна. Русские сотрудничали с выдающимися сербскими архитекторами равноправно, будто они не иностранцы. Таже крупнейших авторитетов среди русских архитекторов в сербских СМИ называли «нашими». Но, чтобы не все было так идеально, и чтобы совместная работа не долго продолжалась, и чтобы не все было коллегиально, постарались – архитектора Белграда. Правда, разницы были идеологические, но существовало и понятие конкуренции. Обстановка закалывалась постоянными статьями в печати о «вредном влиянии иностранцев», и критиками русской школы из-за «слишком монументальных композиций и слишком много декорации на фасадах».
С поддержкой короля Александра Первого Карагеоргиевича русские специалисты работали в государственных учреждениях. Таккак они большинство своих проектов реализовали без проведения открытых конкурсов, сербы чувствовали себя в стороне, и неодинаково рассматриваемыми как русские, у которых были льготы в государственной бюрократии. Новое созданное негативное отношение к русским поддерживали сторонники агрессивного модерна и ничем не выделяющиеся инженеры, у которых не было возможности найти желаемую работу. Русские архитектора работали, не отвечая на критики, а их вклад в развитие Белграда был драгоценным. Наряду с тем, что они построили несколько тысяч жилых и общественных объектов, они белградскую архитектуру приблизили к европейским стандартам. Они стали вдохновением сербским архитекторам, освободили их проектировать иными способами, а не только строго, как они привыкли. Они ввели элементы своей школы: старание построить монументальные здания, много фасадной пластики, фигуры львов, псевдоэлленистические военные композиции, арочные лоджии… Модернизация сербской архитектуры, раньше или позже, произошла бы, во всяком случае, но русские для нее обеспечили условия. Они ускорили творческое созревание сербских архитекторов и их преодоление стяг. После прихода нового художественного направления, но и после гибели главного покровителя короля Александра Первого Карагеоргиевича в Марселе в октябре 1934 года, русские теряют поддержку власти. Молодые авторы усвоили новые идеи и слились в волну модернизма, а авторы, которые были постарше, ушли на пенсию или в новые миграции.
Николай Краснов
Самым значимым русским архитектором в Белграде был Николай Краснов. Этой осенью Белград выразит ему свою благодарность открытием памятника ему в парке Манеж, а улица Авалска в районе Врачар 5 сентября 2016 года изменила название, и называется улицей Николая Краснова. В тот же день была открыта и мемориальная доска русскому строителю, без которого бы Белград не был таким, какой он есть сегодня.
Николай Краснов родился в подмосковной деревне, а в Московском художественном университете он учился живописи, скульпторству и архитектуре. Ему было только 24 года, когда он назначен главным городским архитектором Ялты в Крыму, где он строил великолепные объекты для культурной элиты и и дворян. Самым крупным объектом, построенным им там, является императорская резиденция Ливадийский дворец, летняя резиденция императора Николая Первого, который и в настоящее время представляет собой привлекательную досто примечательность. Там в 1945 году состоялась Ялтинская конференция, на которой участвовали Черчилль, Рузвельт и Сталин. Краснов пользовался большим уважением в России, он получил звание архитектора-академика Петербургской академии наук. Его карьера в Крыму закончилась Октябрьской революцией. После приезда в Белград он получает работу в Министерстве строительства, работает начальником Отделения монументального строительства. В Белграде его звани Никола Петрович, а сам он на проектах подписывался по-сербски – «Никола Краснов».
Первой задачей, которую он получил на своем новом рабочем месте в Сербии было обустройство Кур-салона в курорте Баня Ковиляча. Эго вторым проектом стала реконструкция храма Ружица, который поврежден во время войны. Две бронзовые скульптуры сербских воинов, установленные перед входом в храм, также представляют собой его работу. Первое монументальное здание, выполненное им в Белграде – Министерство сельского и водного хозяйства, которое первоначально проектировал известный архитектор Драгиша Брашован. В настоящее время данное здание представляет собой местонахождение Министерства иностранных дел Республики Сербия. Изъящный фасад обижал тогдашних модернистов, которые в критике выделяли множество декоративных элементов. Спустья почти год после строительства данного объекта Краснов разрабатывает проект здания Министерства финансов Королевства Югославия, то есть его расширение. Это здание в настоящее время нам известно как здание Правительства Республики Сербия.
Тем временем он выполнил и здание Государственного архива Сербии, которое является первым зданием, построенным под определенное значение, под архив, на всех Балканах.
Монументальность и спокойствие его фасадов продолжается и в интерьерах, где доминируют лестницы с множеством у крашений. И здесь подтверждается академически строгий и авторитетный вид сооружения. Он отлично выполнял детали. Специалисты по области архитектуры утверждают, что нет важного здания, котором Краснов не уделил собственную печать. Свой талант он проявлял во всех сегментах создания интерьера, так что он делал эскизы и ковров, эскизы рельефов в мраморе, чертежи полов. Краснов реконструировал Манеж, который в настоящее время является зданием Югославского драматического театра. Он создал первоклассное здание театра из объекта, назначение которого было совсем другое – Кавалерийского здания для упражнений по езде верхом.
Будучи опытным художником, Николай Краснов участвовал в обустройстве Королевского дворца на Дедине. Он подписан в качестве проектировщика, автора эскиза декорации и в качестве художника. В его компетенции входил широкий спектр зданий. Он создал подготовительные эскизы и все чертежи интерьера, а также и проектное решение парка, дизайн мебели и богослужебных приспособлений. Помещения Королевского дворца расписали русские художники, а в рамки компетенций Краснова входила и программа фреско-живописи для придворного храма Святого Андрея Первозванного. Особенная трудность в обустройстве Королевского дворца заключалась в том, что дворец как таков был частным зданием для проживания правителей, а в то же время он должен был быть исключительно роскошным.
В духе романтизма он разработали ряд памятников: капель Негоша на горе Ловчен, мемориальное кладбище Зейтильникв Солонникахи мемориальную братскую могилу на острове Видо. Автором он подписался на строительстве здания Зетского правительства в г. Цетине, где в настоящее время размещено Министерство культуры Черногории. Работал он и по зданию Народной скупщины, а это здание и сегодня – одно из самых важных и самых красивых зданий в Белграде. Он был влиятельной личностью, и поэтому он во множестве конкурсов был членом жюри, так что он собственных выбором влиял на реализацию уникального стиля данного здания. Он участвовал в разработке интерьера, и сохранено несколько его акварелей, написанных для скупщины. Он был автором и железного ограждения вокруг здания скупщины, которое в 1956 году было разобрано и часть его перенесена в виллу «Биляна» около озера Охрид в Македонии, и на Дедине – холм в Белграде, где оно установлено около Белого дворца.
На Бранковом мосту, который раньше назывался Мостом Короля Александра, пилоны выполнил Николай Краснов. Это – его единственный проект, который не разработан в стиле русского академизма, а в концепции римско-византийской арбитектуры. Белградские архитектора не радовались идеи, которая заключалась в том, чтобы обустройство моста вместе выполняли Николай Краснов и Иван Мештрович, который выполнил бы скульптуры. В их спор вмешался Король Александр, но он вскоре погиб, и идеи Краснова остались без поддержки.
Скончался он перед войной, в 1939 году, и похоронен на русском участке Нового Кладбища. Николай Краснов – автор дизайна памятника и на собственной могиле.
Григорий Самойлов
Григорий Самойлов был казаком, он родился в известной богатой семье. В возрасте семнадцати лет он с отцом покинул Крым последним теплоходом, который выбил в течение революции. Со своей семьей он больше никогда не встретился, а отец его скончался вскоре после приезда в Сербию. В России он закончил художественную школу, и несмотря на это, единственной возможностью выжить в одиночестве для него было поступление в Донскую военную школу в г. Билеча. Он не отказывался от своей мечты, и поступил на Технический факультет, отделение архитектуры, в Белграде. С того времени, до своей смерти в 1898 году, Григорий Самойлов в Белграде и во множестве других городов бывшей Югославии оставил крупные следы, свидетельствующие о нем и о его времени. Первые опыты он накопил в мастерской архитектора Александра Джорджевича, затем он работал ассистентом на Кафедре византийской и древней сербской архитектуры Технического факультета у профессора Александра Дероко. Особенное уважение к Александру Джордевичу он проявил тем, что он был его поручителем на венчании Григория Самойлова и Даницы Люйич, с которой он познакомился в течение работы по реконструкции ее виллы «Даница», которую он выполнял вместе с Джорджевичем.
В 1933 году он сдал государственный экзамен и получил разрешение на самостоятельную работу. Первый самостоятельным произведением было здание на перекрестке улиц Скендербегова и Доситейева, построенное в духе модернизма, а одно из его лучших произведений – вилла по улице Пушкина, на холме Сеняк, которая была собственностью Любицы Раденкович, а в настоящее время – это одна из резиденций посольства США. Вилла построена в сочетании средневековых и сербско-византийских и римских элементов, и за ее лучшее архитектурное решение он получил награду города Белграда. Может быть, это одна из самых красивых вилл, из около десяти, которые Самойлов проектировал в районе Дедине в Белграде.
Для такого выдающегося архитектора, каким был Самойлов, трудно выделить самое красивое произведение. Дело в том, что он не был только архитектором, он занимался и инновационной работой в сербской архитектуре. Его произведение – первое «стеклянное» здание, построенное в 1960 году в Белграде – здание Югобанка по улице Короля Петра (раньше эта улица называлась 7 июля). Не менее значимым является здание Машиностроительного факультета в Белграде, также одно из первых решений фасадной поверхности из стекла. Внутренняя часть факультета интересна тем, что освещенность холла своеобразная, и создается впечатление, что лестница зависла над колоннами.
Самойлов – авторчастиинтерьерагостиницы «Москва». Он создал витражи в коридорах по мотивам и русских сказок, а черту России и Москвы он представил и в каменных мозаиках на этажах. Несмотря на все это, его самым важным произведением часто выделяют здание Пенсионного фонда чиновников и служащих Народного банка по улице Теразийе. Это – полное и официальное название здания, а известно оно под названием Палата кино «Белград». Тогда в этом здании был размещен тогда самый современный кинотеатр на Балканах. За год до своей смерти Самойлов снова занимался этим зданием, переоборудовав пространство кинозала нуждам Театра на Теразиях, который и в настоящее время здесь находится. Здание Пенсионного фонда – одно из важнейших произведений белградской архитектуры с конца тридцатых годов прошлого века по множеству причин. Особенно интересно, что Самойлов сам проектировал акустику кинозала, с помощью небольшой литературы на иностранных языках. Он создал и систему электронного наблюдения и изображения свободных мест. Арочных холл он визуально увеличил зеркалами, так, что зрителю кажется, что он видит полный круг, а идея увеличения пространства зеркалами и сейчас внесена в учебники по начертательной геометрии, для будущих архитекторов. Он внес инновации и в область кондиционирования. Самойлов попросил совета у «Дженерал моторс» в связи с решением кондиционирования в зале, но в конце, он все-таки сам спроектировал первый кондиционируемый зал в Белграде.
Превосходным архитектурным произведением, но и произведением акустики, выделяется Храм Святого Архангела Гавриила по улице Хумска. Григорий Самойлов проектировал храм, задужбину тогдашнего народного депутата Милана С. Вукичевича и его супруги Радмилы, наподобие моравской архитектуры, соединяя ее со свойствами современной архитектуры. До строительства Храма Святого Саввы, данный храм был самым акустичным храмом в Белграде.
Вторую мировую войну он провел в плену. После войны Григорий Самойлов разработал проект реконструкции и переоснащения бомбардированного задния Сербской академии наук и искусства и проект Галереи Сербской академии наук и искусства, полностью изменив их вид. Он дождался пенсии в качестве профессора, который ни один день своей карьеры не провел на больничном отсутствии. За шесть десятилетний он разработал около 180 проектов.
Be First to Comment